Роберт Сервис: СССР не мог без диктатуры

Прожив полгода в брежневском Ленинграде и увидев советские порядки своими глазами, Сервис попытался ответить на вопрос: как в одном и том же государстве могли уживаться уникальная диктатура и столь же уникальный беспорядок? Углубившись в тему, он пришел к парадоксальному выводу: то, что происходило в СССР, не было результатом злого умысла безумных правителей. Вожди всего-навсего руководствовались логикой, которую диктовала им коммунистическая идеология.

Коммунизм – порядок или хаос

– Как вы пришли к изучению коммунизма? Почему заинтересовались именно Россией ХХ века?

– Я изучал русскую литературу в Кембридже, моей первой любовью был Лермонтов, потом пришел черед остальной русской классики. Однако понять современную Россию я все равно не мог и в конечном итоге занялся историей. Сам я никогда не был коммунистом, но мне было очевидно, что в 1917 году произошло нечто очень важное и до сих пор необъясненное. Те объяснения, которые имелись в западной литературе, меня не устраивали. Так что коммунизмом я заинтересовался не потому, что увлекался политикой.

– Когда вы начинали, СССР еще существовал, хотя уже не очень хорошо себя чувствовал. У вас, конечно, были трудности с доступом к источникам...

– Разумеется. В 1970-х я полгода учился в Ленинградском университете. Нам не разрешали работать в архивах. Мне запретили ехать в Москву. Мне даже визу вовремя не дали! В отличие от студентов, изучавших русскую литературу, меня, изучавшего историю ленинизма, в страну пустили не сразу. Все было непросто. Но именно в Ленинграде имелась огромная коллекция местных газет компартии, а в 20-е годы эти газеты были особенно информативными. После августовского переворота 1991 года все изменилось, уже в сентябре я стал первым западным историком, допущенным в архивы ЦК КПСС.

– В Ленинграде у вас был шанс увидеть, как советские люди живут на самом деле. Что вас, британца, поразило больше всего?

– Мне повезло, что я имел возможность пожить в СССР. Многие за границей не знали реальной ситуации и считали, что Советский Союз равен тотальному контролю. Между тем любой студент в Ленинграде понимал, насколько неорганизован был СССР на самом деле. В стране наблюдалось удивительное сочетание тотального порядка и тотального беспорядка. Советские граждане в чем-то вели себя очень послушно, а в чем-то совершенно не считались со строем. Мы понимали, что Союз был готов к внутренним переменам – это не было застывшее общество, в котором ничего не происходит. Страна жила по глобальному экономическому плану, а магазины не продавали то, что должны были продавать. Имелась вертикаль власти, а местные аппаратчики и не думали обращать внимание на Кремль. В стране царил интернационализм, а в отдельных республиках одна половина населения ненавидела другую. Ситуация в СССР была куда более хаотической, чем, скажем, во Франции или Бельгии. Хотя Бельгия тоже не фонтан...

– Нравилась ли вам советская культура?

– Да, очень. До того, как приехать в СССР, я никогда не был на балете, и только в Питере смог пойти на балет, не отдав за билет целое состояние. Правда, иностранцы находились в привилегированном положении: у нас были большие стипендии, а еще мы могли подрабатывать на стороне, я переводил книжки на английский.

Эти ужасные ленинцы

– Вы написали толстые биографии Ленина, Сталина и Троцкого. Кто из них любопытен вам более всего?

– Каждый интересен по-своему. Они все оказались более сложными фигурами, чем принято думать. Даже Сталин. У Сталина имелся культурный бэкграунд, он был проницательным политиком, обладал достаточно острым умом. Троцкий был очень жестким человеком, совсем не таким, каким его представляют на Западе. Вот почему троцкисты срывают мои выступления в книжных магазинах – я развенчиваю образ Троцкого как доброго человека, который мог бы стать альтернативой Сталину. По-моему, этот образ ничего не стоит. И Сталин, и Троцкий были прежде всего ленинцами. Все они были ужасными людьми. Кто-то должен сказать нынешним троцкистам, что между Лениным, Сталиным и Троцким было очень много общего. Если троцкисты этого не видят – что я могу сделать? Кстати, я заметил, что самые упертые «левые» со временем превращаются в «правых» и становятся консерваторами...

– А вы сами – «правый» или «левый»?

– Я себя в этих терминах не классифицирую. Я за свободу.

– Вы описываете коммунизм как единый феномен, но есть люди, отделяющие положительные стороны СССР от отрицательных – скажем, террор совсем не обязателен, чтобы достичь полной занятости. Как вы думаете, возможно ли однажды создать полностью положительное коммунистическое государство?

– Нет. Всегда найдутся люди, которые выступят против строя по религиозным соображениям, всегда будет политическая оппозиция. И если вы хотите сохранить коммунистическое государство, вам ничего не останется, кроме как стать диктатором... Полагаю, Ленин, Троцкий и Сталин это понимали, потому-то они и породили страну с одной партией и единой идеологией. Они проанализировали ситуацию и сделали логические выводы. Большую часть российского населения составляли тогда христиане и иудеи, а коммунисты хотели создать атеистическое государство – и ясно было, что они столкнутся с противодействием верующих людей. Отсюда – диктатура.

– Значит, советские вожди были диктаторами не по природе, а по обстоятельствам?

– Я бы сказал иначе: они были диктаторами не только по природе. На деле все они были очень авторитарными личностями. Даже в собственных семьях.

До «конца истории» еще далеко

– Как вы думаете, коммунистическая идеология изменила советских людей?

– Идеологическое давление не ослабевало 70 лет, и люди должны были меняться. Причем в России или на Украине они менялись больше, чем в Польше или Чехии. Кроме того, в России коммунизм появился благодаря русским, а в Польшу его принесла Красная армия, и это большая разница... Во всех странах соцлагеря установился тоталитарный строй, который до конца не изжит и сегодня: во власти действует принцип «рука руку моет», обычные люди считают политику чем-то опасным. По-моему, это прямое следствие советского террора.

– А позитивные изменения были? Советская идеология ведь не столь плоха, взять хоть «Моральный кодекс строителя коммунизма».

– Лично я – за бесплатное образование, бесплатную медицину и так далее. Но заметьте: в середине ХХ века либеральная демократия пришла к тому же, и в продвинутых капстранах большинство живет куда лучше, чем жили люди в СССР. Кстати, я не думаю, что это целиком заслуга Советского Союза, хотя капстраны с ним, конечно, соревновались. Первое государство всеобщего благоденствия начали строить еще до Первой мировой войны в Германии, тогда же в Великобритании была введена всеобщая пенсионная система. Капитализм вообще куда более разнообразен, нежели коммунизм.

– Есть ли у коммунизма будущее, если не брать в расчет Кубу и Китай?

– Мы еще не достигли «конца истории», когда, если верить Фрэнсису Фукуяме, везде победит либеральная демократия. И я уверен, что учителя истории должны быть готовы удивиться тому, что может произойти. Кто в 1916 году мог предсказать скорое появление коммунистического однопартийного государства?

***

Справка «ДД»:

Роберт Джон Сервис (род. 1947) изучал в Кембридже русский и древнегреческий, учился в Эссекском и Ленинградском университетах.

В настоящее время является профессором Оксфордского университета, где преподает историю России.

Автор трехтомной биографии Ленина (1986-1995), биографической трилогии «Ленин. Сталин. Троцкий» (2000-2009), книги «История России ХХ века» (1999).