С 1 июля 2011 года вступили в силу изменения в новом законе о языке ЭР, пишет Алиса Блинцова из MTÜ VeneKoolEestis(Русская школа в Эстонии). Бизнесмены, открывшие пабы, лоунчи и спа, не спят, а ломают голову над вопросом, как эти заведения теперь будут называться на эстонском языке. Красовавшиеся надписи на английском языке EXIT и WCбудут немедленно удалены, а все, что есть в Rocca-al-Mare - безжалостно переименованов Утес- у-Моря.
Некоторые изменения в законев статье«Закон защищает эстонский язык» прокомментировал директор языковой инспекции Томуск. Однако, несмотря на его пояснения, некоторые моменты остались недопонятыми.
В связи нововведением выражаться в интернет среде на корректном и понятном языкегосподин Томуск упомянул о требовании воздержаться от использования автоматических переводчиков, таких как Google Translate, потому что это обусловлено плохим качеством перевода. Мне кажется, что это крайне несправедливо. В данном вопросе Языковая инспекция должна позаботиться об улучшении качества перевода автоматических переводчиков, а не советовать воздерживаться их использовать или продолжать выполнять исключительно репрессивные функции. Например, если качество какой-либо услуги, оставляет желать лучшего, нужно исправить качество, а не призывать отказаться от ее использования. Никто же не отказывается от мобильного телефона по причине того, что в каком-то районе связь плохая. Для других языков существует множество автоматических переводчиков, которые переводят на очень хорошем уровне. И организации, чья задача сохранять и развивать эстонский язык должны идти в ногу со временем и следить за современными технологиями использования эстонского языка.
Также, я нашла очень непонятным такой момент в комментарии, что работодатели нередко обращаются к Языковой инспекции по поводу людей, имеющих документы о получении эстоноязычного образования, но не знающих эстонский язык. Одной из причин, что совершенно очевидно, Томуск видит, что человек, живя в русскоязычной среде, может просто забыть эстонский язык. Однако его совет, как поступить в этой ситуации - странен. Господин Томуск рекомендует, что если в ходе работы выясняется, что человек не справляется со своими рабочими обязанностями на эстонском языке, работодатель или чиновник Языковой инспекции имеет право потребовать от работника улучшения знания языка или сдачи экзамена на знание государственного языка.
По этому поводу возникает целый ряд вопросов. Например, этот совет применим только к русским работникам или к эстонским тоже? Если, например, у эстонца домашний язык русский, к нему тоже можно вызвать чиновника Языковой инспекции и потребовать сдачи экзамена на знание государственного языка? Если это касается только русских? Тогда здесь явно просвечивает дискриминация по национальному признаку. Согласно закону у всех равные права и равные возможности. Закон о равном обращении статья 3 четко истолковывает принципы равного обращения и дискриминации.
Если это касается эстонских тоже, то по каким критериям будет определяться, кто справляется со своими обязанностями на эстонском языке, а кто нет. В наше время работодатели не берут работников вслепую, они устраивают интервью и тесты. Кроме того, у работодателя есть возможность за время испытательного 4 месячного срока определить, справляется работник со своими рабочими обязанностями на эстонском языке или нет.
Кроме того, по каким критериям чиновники из языковой инспекции будут решать, рассматривать поступившую жалобу или нет? В случае, если эстонец, государственный служащий, неграмотно пишет по-эстонски, тем самым плохо справляется со своими обязанностями , будет ли языковая инспекция требовать у него улучшения качества его эстонского языка, отправлять на экзамен? Или требование писать и говорить по-эстонски без ошибок относится только к русским работникам? Если только к русским, то здесь опять просвечивают дискриминационные уши. Если нет, то как Языковая инспекция будет бороться с тысячами безграмотных чиновников на которых поступят заявления в связи с ошибками в письме и речи?
Несмотря на рекомендации европейских чиновников уменьшить языковые санкции в отношении неэстонцев, наша языковая инспекция наоборот все расширяет свои полномочия, используя сырой Закон о языке, который не даёт пояснений относительно «необходимого для выполнения рабочих задач уровня владения эстонским языком», чем позволяет процветать репрессивным методам.
В связи с пробелами в данном Законе наблюдаются явные дискриминационные моменты со стороны Языковой инспекции относительно работы учителей русскоязычных учебных заведений.Как господин Томуск прокомментирует положение, когда содержащееся требование о знании эстонского языка «в связи с общественным интересом» ожесточенно применяется к русскому учителю, обучающему русских детей и совершенно игнорируется у главы национальной компании Эстониан Эйр?. Неужели интерес к национальной авиакомпании у языковой инспекции меньше, чем к группе русских детей в яслях? Возможно ли, что для того, чтобы управлять авиакомпанией, существующей за счет налогоплательщиков, государственный язык знать не надо?
Согласно постановлению № 15 2007 года министра образования и науки одна из основных функций Языковой инспекции надзор за исполнением Закона о языке. В первой статье Закона о языке говориться, что цель данного закона развивать, сохранять и защищать эстонский язык. Похоже, что Языковая инспекция сложила с себя полномочия по развитию, сохранению и защите эстонского языка, а заинтересована только в карательных санкциях русскоязычного населения Эстонии.