Скандал в комсомольском семействе

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Олег Самородний, патологоанатом кремлевско-капошных информационных войн.
Олег Самородний, патологоанатом кремлевско-капошных информационных войн. Фото: Станислав Мошков

В последний день сентября журналист Олег Самородний презентовал свою книгу «Двуликий “Импрессум”. Анатомия маленькой информационной войны».

Этот солидный (264 страницы) и изданный приличным для Эстонии тиражом (1000 экземпляров) труд призван разоблачить деятельность международного медиа-клуба «Импрессум», придуманного журналистами «Комсомольской правды». Каждый месяц «Импрессум» привозит в Эстонию видного россиянина – режиссера, писателя, экономиста и так далее. Олег Самородний уверен в том, что медиа-клуб ведет активные боевые действия в эстонском информационном пространстве и вербует наемников среди русских журналистов (причем «вынужден довольствоваться отбросами»).

Пикантность ситуации в том, что Самородний в прошлом – сотрудник «КП» в Эстонии. Он и не скрывает, что одна из причин, по которым его рука потянулась к клавиатуре, – «месть не месть, но личная обида... Когда журналистов обманывают коллеги и издатели, люди обычно обижаются и молчат, а я решил, что молчать не буду». Тут можно было бы и закончить: обида на бывших коллег – это, как ни крути, междусобойчик. Не стоило бы упоминать и о другой причине, финансовой (Самородний издал книгу за свой счет в надежде получить прибыль от продаж), если бы не третья, самая главная: «Инициировать общественную дискуссию о миссии русскоязычной журналистики в Эстонии». Отличная цель, но какими средствами она достигается?

С кем выпивал Алексей Ридигер?

Пересказывать «Двуликий “Импрессум”» – дело неблагодарное. Автор мыслит широко: тут и «личные дела» руководителей «Импрессума» Игоря Тетерина и Галины Сапожниковой, и отчеты о встречах с гостями клуба, и описание выпущенных «Импрессумом» книжек (любопытно, что редактором-составителем трех из шести «книг замедленного действия» был тот же Самородний). Если бы дело было в СССР, жанр книги можно было бы определить как среднее между кондовой агиткой и общественным доносом, но сейчас доносить вроде некому – КаПо и без Самороднего числит «Импрессум» во врагах республики.

Почему агитка кондовая? Потому что, извините, стиль. Все пишущие люди знают: когда фактов нет, бей словом. Стоит назвать Тетерина «писатель-комбинатор», как читатель вспомнит про жулика Остапа Бендера. Напишешь «эти трели Тетерина вызвали саркастические комментарии», как читатель поймет: такому персонажу веры нет. Дело уже не в том, какой Тетерин писатель и о чем он говорил. Ярлык прикреплен. Из той же оперы – несущественные, но смачные (с точки зрения автора) подробности. «Джульетто Кьеза приехал в Таллинн с какой-то сумрачной и молчаливой девицей». Ну приехал, ну с девицей, ну с сумрачной – и что? «Историка Александра Дюкова друзья нежно именуют Драконом, а враги зовут Пизд*ковым» – тут без комментариев.

Особые чувства вызывают подписи к фотографиям. «За глаза коллеги называют Владимира Сунгоркина (главред «КП» – Н.К.) Суном, наверное, потому, что он слегка похож на китайца, особенно, когда смеется». «Татьяне Жданок пришла пора уходить на покой: и в Москве ее разлюбили, и в Брюсселе она уже никому не нужна». «Михаил Ридигер сотрудничал с немецко-фашистскими оккупантами, а его сын Алексей выпивал с генсеком ЦК КПСС Леонидом Брежневым в компании с патриархом Пименом и раввином Московской синагоги Яковом Фишманом». Впечатление, что сидишь на прокуренной кухне и мучаешься, выслушивая последние сплетни. Вот-вот тебе сообщат, что у Петровича теща ссытся.

Сослагательная журналистика

Проблема книги в том, что факты в ней неотделимы от оценок и домыслов. Оценочность суждений лезет из всех щелей. «Тем более странным выглядит вручение Сапожниковой диплома Сахаровской премии, потому что с честностью у нее напряженка». (Может быть, тем, кто вручал премию, все-таки виднее?) «После таких высказываний... почти не остается сомнений в том, что Сапожникова страдает манией величия». (Автор – врач?) «Ее публикации... как правило, вызывают негодование у нормальных людей». (Предъявите список нормальных людей, пожалуйста.) «Ну не мог же Сергей Лукьяненко, кажется, неглупый мужчина, всерьез воспринимать уверения Сапожниковой в том, что в Эстонии “Ночным Дозором” “пугают маленьких детей”!» (Личное дело Лукьяненко.) «Наверное, вжиться в эстонские реалии ей помешало высокомерие...» (Ярлык.)

Домыслы можно цитировать часами. Навскидку: «Возможно, Тетерина уволили из “Российской газеты” за ненадобностью. А может быть, из-за профнепригодности». «Возможно, своими бездарными советами пиарщик Тетерин... способствовал тому, что Onako Eesti свернуло деятельность». «Особый статус Сапожниковой в те годы... может вызвать разнообразные спекуляции по поводу вероятных источников финансирования ее деятельности». «Судя по всему, эстонские пограничники с таможенниками искали деньги, которые, по идее, Сапожникова должна была привозить на нужды “Импрессума” и не только». От всех этих «кажется», «наверное», «возможно», «судя по всему» и «не будет ничего удивительного в том, если в один прекрасный день выяснится» рябит в глазах.

Апогей сослагательной журналистики – пассаж о кредите: «По неподтвержденным данным, под залог своей таллиннской квартиры Сапожникова взяла банковский кредит, которым оплатила часть суммы при покупке квартиры в Москве». Во-первых, если данные не подтверждены, на кой ляд о них писать? Во-вторых, ненаказуемо. Дальше идут выводы и оргвыводы: «Московская квартира была куплена в долг... Это сделало Сапожникову очень уязвимой. Опасение потерять работу и страх остаться без квартиры превращают Сапожникову в объект, чрезвычайно податливый воздействию со стороны начальства и всевозможных российских госструктур». Российские шпионы почти что разоблачены!

«Импрессум» как томление

Поднять престиж русской журналистики столь непрофессионально написанными книгами невозможно. Что останется от текста, если убрать дымовую завесу советско-пропагандистского стиля, обильные цитаты из анонимных сетевых комментариев и сомнительную публицистику типа «во время “бронзовых ночей” полицейские встали между эстонской и русской молодежью, чтобы не допустить межэтнических столкновений»? Почти ничего нового; во всяком случае, на доказательство того, что «Импрессум» – это оружие в руке Москвы, книга явно не тянет, а если учесть, что автор и сам устраивал «небольшие пиар-акции» в честь «КП», верить написанному не хочется.

Самородний и сам себе не очень верит. Из гостей «Импрессума» ему не угодил почти никто: ни экономист Хазин («остается только посмеяться над его заумными, но пустопорожними наукообразными речами»), ни директор Центра Визенталя Эфраим Зурофф («питает к Балтийским странам особую неприязнь», потому что его предки, уроженцы Литвы, жестоко пострадали во время войны), ни писатель Виктор Ерофеев («на старости лет окончательно избавился от инакомыслия»), ни режиссер Карен Шахназаров (прилюдно «ностальгировал по СССР» и «так до сих пор ничего и не понял»). При всем при этом «на поверхностный взгляд деятельность “Импрессума” смотрится довольно безобидно, и большинство мероприятий, взятых по отдельности, не выглядят ни как провокационные, ни как пропагандистские. Но цель... кроется в продолжительной во времени, последовательной и целенаправленной деятельности, сквозным посланием которой является томление по Советскому Союзу». Как в анекдоте: ты не видишь суслика, я не вижу суслика, но суслик все-таки есть.

Забавно другое: Олег Самородний не понимает, что во времена безработицы и безденежья томление по СССР зарождается в людях и без «Импрессума». Никакой инфовойны не надо, чтобы смотреть на действия эстонских властей без розовых очков. Может, эта война между Кремлем и Тоомпеа, Лубянкой и КаПо, «Комсомольской правдой» и Самородним и ведется – но обычных людей она, слава богу, не касается.

Комментарии
Copy
Наверх