История. А все-таки его не пытали

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
С фактами не поспоришь – Галилей никогда не говорил: «А все-таки она вертится!»
С фактами не поспоришь – Галилей никогда не говорил: «А все-таки она вертится!» Фото: yourbest100.com

370 лет прошло после смерти великого ученого Галилео Галилея (1564-1642), а споры о том, насколько сурово обошлась с ним инквизиция, не утихают.

Школьные учебники истории по инерции сообщают подросткам, что католическая церковь издевалась над Галилеем как могла: престарелого ученого бросали в тюрьму, зверски пытали и в итоге заставили, стоя на коленях, отречься от своих взглядов. А после Галилей тихо сказал: «Eppur si muove!» – «А все-таки она вертится!» Увы, последнее – точно миф, придуманный итальянским журналистом в середине XVIII века: хотя ученый, скорее всего, оставался сторонником теории Коперника до конца, в этот момент он, скорее всего, думал о другом.

Кардинальское вразумление

Коперниканцем Галилей был не всегда: до 1609 года он полагал верными доводы против теории Коперника, изложенной в трактате «О вращениях небесных сфер». Но в 1609 году Галилей закончил работу над телескопом и обнаружил, что во Вселенной все не так, как он предполагал: на Луне имеются горы, у Юпитера есть четыре спутника, на Солнце бывают пятна... Вращение Земли в свете наблюдений было очевидно, и хотя этот факт прямо противоречил Писанию, Галилей не стеснялся сообщать о нем в частных письмах ученику Кастелли и своей покровительнице, вдове великого герцога Тосканского (ученый жил во Флоренции, где занимал пост придворного математика и философа).

Письма, расходившиеся в узких кругах, вызывали у богословов бурные протесты, и в феврале 1615 года некий доминиканский монах заявил на Галилея в компетентные церковные органы, то есть в римскую инквизицию. Расследование длилось около года. Галилея в Рим не вызывали – свидетели его оправдывали, указывая на то, что письма не были опубликованы, да и Галилей был осторожен, не опровергая Писание слишком уж явно.

Однако сдаваться ученый не собирался и, пока суд да дело, послал в Рим сочинение с аргументами в пользу теории Коперника. Научные выкладки прелатов не убедили: в феврале 1616 года кардинал Роберто Беллармин – тот самый, что был обвинителем на процессе Джордано Бруно, – приватно вразумил Галилея, запретив ему защищать теорию о вращении Земли. Галилей согласился. В марте церковные чиновники из Отдела запрещенных книг объявили учение о вращении Земли ложным, а трактат Коперника – запрещенным. Имя Галилея не упоминалось: ссориться с Тосканским герцогством никто не хотел.

Этим история и закончилась бы, если бы в 1623 году на папский престол под именем Урбана VIII не взошел кардинал Маффео Барберини, с которым Галилей был вроде как в прекрасных отношениях. Ученый посчитал, что пришло время атаковать богословский истеблишмент, и в 1632 году издал трактат «Диалог», персонажи которого обсуждали учение Коперника во всех аспектах, кроме богословского. Враги Галилея не дремали, и в апреле 1633 года его вызвали в Рим на судилище.

Тиара и превратности пиара

Дело вертелось вокруг запрета кардинала Беллармина и декрета Отдела запрещенных книг. На первом же слушании Галилей четко обозначил свою позицию: покойный кардинал запретил не обсуждать теорию Коперника, а защищать ее, в то время как «Диалог» – это всего лишь анализ аргументов за и против коперниканства.

Люди в инквизиции работали понимающие и скандалить с Тосканой не хотели, однако папа Урбан отчего-то взъелся на Галилея и решил превратить процесс в показательный. В итоге суд предложил ученому договориться: если тот признает, что нарушил указание Беллармина, инквизиция закроет глаза на нарушение декрета. Спорить с инквизицией было себе дороже: Галилей признал, что из «Диалога» может следовать, будто автор защищает Коперника, но что вышло это случайно.

22 июня 1633 года суд завершился с неожиданным результатом: инквизиция навесила на Галилея «сильное подозрение в ереси», поскольку он считал, что Земля вращается (а это противоречит Писанию), и отрицал, что Библия – это источник научных знаний. Галилей должен был отречься от своих взглядов, его «Диалог» запретили. Приговор разослали провинциальным инквизиторам провинций и папским нунциям, чтобы о деле Галилея узнала вся Европа. Однако старания папы выставить себя защитником веры вышли боком: читая приговор, все подумали, что 69-летний Галилей был подвергнут пыткам и что ему грозило тюремное заключение на неопределенный срок. Сообщалось, что после «серьезного испытания» Галилей «отвечал как добрый католик», то есть судьи ему поверили.

В итоге сложился миф о том, как инквизиция пытала старого ученого и после суда бросила его в тюрьму. Между тем процесс над Галилеем – чуть ли не единственный пример того, как католическая церковь осудила ученого за его научные взгляды. Джордано Бруно сожгли за оккультизм, веру в переселение душ и неверие в Троицу.

Письма тосканского посла

Вольтера, писавшего о Галилее, что тот «стенал в застенках инквизиции, поскольку предоставил неопровержимые доказательства вращения Земли», можно простить: он полагался на текст приговора. Документы, пролившие свет на дело Галилея, всплыли только в 1774-1775 годах. Это были письма посла Великого герцогства Тосканского в Риме Франческо Никколини.

Суд над Галилеем власти Тосканы считали государственным делом: Галилей мало того что был придворным математиком – он еще и посвятил «Диалог» тосканскому герцогу. Никколини старался держать Флоренцию в курсе дела и часто совещался о нем с самим Папой. Кроме прочего, Галилея и Никколини связывала крепкая дружба. Из писем следует, что в Риме Галилей жил в тосканском посольстве, а восемнадцать дней во Дворце инквизиции он провел в шестикомнатной квартире прокурора, причем слуга инквизитора дважды в день носил Галилею еду из посольства. После 21 июня, когда Галилея подвергли «серьезному испытанию», он провел в инквизиции еще три дня, надо думать, на тех же условиях. Через два дня после завершения процесса Галилей переехал на виллу Медичи, принадлежавшую тосканскому герцогу, потом пять месяцев пребывал в Сиене в доме друга-архиепископа, после чего вернулся в свой дом в Арчетри под Флоренцией, где жил под домашним арестом вплоть до смерти в 1642 году. Скорее всего, ученый не провел в застенках ни дня.

Протокол «серьезного испытания» был опубликован и того позже – в конце XIX века. Как выяснилось, эти слова означали не саму пытку, а самое большее – угрозу пыткой. Так называлась процедура, применявшаяся достаточно часто; в римской инквизиции пытки вообще не любили, кроме того, от них освобождались дети, беременные женщины и старики (Галилей страдал артритом и грыжей), а также лица духовного звания (в 1631 году Галилей стал клириком). Запрещалось также пытать обвиняемых в преступлениях, которые не влекли за собой телесного наказания, а столь серьезных обвинений против Галилея не выдвигали.

Стоит добавить, что Галилей, может, и пережил бы «пытку веревкой» или «пытку огнем», но здоровье его было бы подорвано и он точно не смог бы сутки спустя появиться на процессе. Ученый мог пройти через territio realis, «реальную угрозу», когда инквизиторы запугивали обвиняемых, показывая им пыточные орудия, но записей об этой процедуре тоже нет. Все это не снимает вины с инквизиции, и все-таки следует признать, что римские инквизиторы совсем уж зверьми не были и обошлись с ученым куда гуманнее, чем принято думать.

Комментарии
Copy
Наверх