В середине марта в Русском театре на два дня высадился десант российских детских писателей: Дина Бурачевская, Ксения Драгунская, Сергей Седов и Лев Яковлев встречались с детьми, читали им свои рассказы, говорили о том, как случилось, что они стали писать для детей...
Хотя Ксения Драгунская считает, что «с детской литературой закончила – сын вырос, а детская литература – это не то, что можно высидеть усидчивыми разными местами», тем не менее детской писательницей она быть не перестала, чему порукой – восторг детей, слушавших, как она читает свой рассказ. Интервью Ксения Викторовна начала с важного заявления: «Вчера ко мне подходила девочка, кажется, ее звали Соня, и я написала ей на листочке: “Соня, я пришлю тебе книжку, честное слово”. Если родители Сони прочтут это интервью – пусть знают, что книжка будет в Русском театре уже летом, наверное, в июне. Они могут позвонить в театр и узнать, как и что, у директора. Детские писатели честное слово держат. Это взрослые писатели могут обмануть, а детскописательское слово – веское!»
Фантастика – это не очень хорошо
– В настоящее время вы вместе с драматургом и режиссером Сергеем Коковкиным пишете пьесу «Анализ крови» об исторических пересечениях в жизни русской и эстонской семей...
– Да, мы с Сергеем пишем пьесу «Анализ крови». Естественно, я не буду пересказывать сюжет. Пьеса – о переплетениях судеб разных людей, действие начинается в середине 1920-х годов и заканчивается в середине 20-х годов столетия нынешнего, немножко с захлестом в будущее. Это исторический, ну или псевдоисторический трагифарс. Мы давно хотели продолжить сотрудничество с Русским театром (в 2002 году театр поставил пьесу Драгунской «Тайна пропавшего снега» – Н.К.) У Сергея, насколько я знаю, в Эстонии корни, он очень интересуется вашей страной, болеет за тех, кто здесь живет, так что это будет не взгляд стороннего наблюдателя, а нечто, так сказать, кровеносное...
– В каком состоянии сейчас детская литература? Современные герои детской литературы – кто они?
– Есть какие-то фантастические книжки сейчас, и это, наверное, хорошо. То есть – не очень, но...
– А почему не очень?
– Я не знаю, какова культурная и социально-психологическая ситуация в Эстонии, но в России все очень тревожно и сложно, и пропасть между богатыми и бедными только увеличивается, и что будет дальше – лучше даже не представлять. Так что, мне кажется, для российских детей гораздо лучше и важнее, чем морочить им голову фантастическими персонажами, пытаться сформировать у ребенка какое-то неконфликтное отношение к миру – и научить его преодолевать те проблемы, с которыми он сталкивается каждый день сейчас, в этой стране, а не в какой-то сказке типа «Гарри Поттера».
– Эти задачи – сформировать неконфликтное отношение и научить решать проблемы – не противоречат одна другой? Про ваши книги пишут, что они полны чистой и непошлой любовью и романтикой. Но в информационном потоке, который сегодня получают дети, с чистотой и любовью напряженка...
– Просто человек не должен думать, что кругом все гады, а я один в окопе, понимаете? Надо формировать у него убеждение, что, да, бывают и ужасные совершенно ситуации, но все равно хороших людей больше, чем плохих. И что при помощи добрых и порядочных товарищей и взрослых можно преодолеть любые трудности.
Рынок высасывает мозги
– Фантаст Сергей Лукьяненко вывесил в своем блоге пост о детской литературе: «Почитал пару авторов, пишущих подростковую фантастику. Хочу дать совет всем, кто пишет в этом жанре. Написать, как дети шинкуют друг друга в капусту, а сексуальная жизнь начинается не с 18 лет – это не круто! Сейчас круто – написать так, как я написал “Недотепу”. А “убивают и трахаются” – это, увы, уже не фантастика. Это телевизор, выпуск новостей...» Как по-вашему, что сейчас круто?
– Знаете, я слабо разбираюсь в маркетинговых тенденциях, и, по-моему, всегда круто быть самим собой. Это самое важное для писателя. Чем больше ты будешь подстраиваться под рынок, тем больше ослабоумеешь. Многие мои товарищи пишут заказные сценарии для сериалов, участвуют в литературных серийных проектах, и это, я вам скажу, высасывает мозги. Если ты постоянно прогибаешься под рынок, рынок тебя рано или поздно достанет и укокошит. Круто быть самим собой! Гори оно все синим пламенем – я сяду и напишу то, что мне дорого и интересно. Это круто с человеческой точки зрения прежде всего...
– Ваши коллеги вам возразят: жить ведь на что-то надо! То, что для души, не кормит!
– Не кормит – значит, человек должен жить один и ни за кого не нести ответственность, ну или пусть родственники помогают. На что они? Семья для того, чтобы поддерживать. Что, один будет ишачить, а остальные – разевать пасти?.. Происходят ведь ужасные вещи: талантливый режиссер работает на трех сериалах, копит на свой проект, хочет снять гениальный фильм, накапливает несчастные несколько сотен тысяч долларов – а мозги-то кончились и душенька усохла...
– Писать только для души – наверное, больше для женщин, мужчины ведь кормят семьи...
– Ерунда! У нас есть закрытое Интернет-сообщество «Сценарный цех», так там почти одни женщины и вечно какая-то бабья склока, не в гендерном смысле, а именно по накалу страстей и «ругачести». Люди борются за возможность заработать, пишут несколько проектов одновременно, продюсеры недоплачивают, коллеги демпингуют, крадут идеи... Жуть кромешная... Да, очень много женщин работают на сериалах просто на износ и этим кормят семьи. А мужчины – они где-то еще трудятся, на каких-то несчастных работенках, ходят в офис... Но тут надо для справедливости добавить, что и зрители, потребители сериалов, – в основном женщины.
– С вами понятно – вы пишете. С детьми тоже понятно – они читают. Если говорить о промежуточном звене, об издательствах, – они сегодня охотно публикуют детскую литературу?
– Есть детские издательства, которые любят все это печатать. Я-то печататься особо и не стремлюсь, мне лучше прийти и детям что-то почитать. Но все время как-то само складывается – то в одну серию пригласят, то в другую.
Все детские писатели – фрики
– Мне всегда было интересно: детский писатель обязан быть добрым?
– Вы знаете, это заблуждение, что детский писатель – что-то вроде няни. Механика возникновения детского писателя совсем другая. Начнем с того, что детей никто не любит. Ну, своих – еще ладно, они родные. А вот так вот вообще – «люблю всех детей»... Попробуйте произнесите это несколько раз вслух – звучит фальшиво и нелепо. А уж в XXI веке дети – пережиток прошлого...
– Почему?
– Понятно, что я это в кавычках говорю, это гротеск, но – в наше время, когда не хватает пресной воды, воздуха, не хватает работы, не хватает планеты, размножаться – это безответственность и эгоизм. Призвание детского писателя – это не то, что ты выбираешь: «Эх, тисну-ка я сейчас сказочку!..» Это то, что выбирает тебя. Призвание в тебя попадает, и в кого оно попадет, какому человеку дастся способность писать истории, которые будут интересны детям, – это совершенно непонятно. Детский писатель – это не тот, кто любит детей, не няня и не воспитательница, не медсестра в грудничковом отделении. Это некое существо без кожи, которому одинаково дискомфортно и среди детей, и среди взрослых. Дискомфорт выливается в то, что писатель мостит вокруг себя свой мир. Детское писательство – не мироотражение, а миросотворение. Конфликт между внутренним теплом и льдом окружающего мира. Именно вследствие этого конфликта среди детских писателей довольно много пьющих или просто чокнутых. Хармс ненавидел детей, про Гайдара, царствие ему небесное, лучше и не говорить, современников-коллег обсуждать не будем... Все детские писатели – это фрики.
– То есть детский писатель – так или иначе – не от мира сего? Потому что если он не оторван от мира, следит за биржевыми индексами и выборами президента, ему крайне сложно будет написать что-то для детей?
– Бывают блаженные, которые обладают даром провидения. Детский писатель – это именно такой волшебный локатор, от него всего можно ждать. Вдруг такое напишет, что все ахнут.
– Михаил Яснов считает, что детский писатель должен быть прежде всего счастливым. Вы согласны?
– Что значит – «должен быть счастливым»? Какой-то коммунистический лозунг... К тому же от счастья писать стихи и прозу не начинают. Только от дискомфорта. С другой стороны, да, детский писатель должен верить в хорошее. Уметь ощущать миг счастья. Детский писатель, действительно, обладает способностью ощутить силу полноты мгновенья. Яснов прав, если это имел в виду.
– Тот же Яснов говорил в интервью «ДД», что многие советские детские тексты – Михалков, Барто – уже не работают, потому что того мира нет, и нужна «атрибутика сегодняшнего детства», и это не компьютер, а духовное существование ребенка в актуальном мире...
– Некоторые стихи Михалкова и Барто, в которых мало примет пятидесятых годов, вполне еще себе... В 2013 году моему отцу, Виктору Драгунскому, исполнилось бы сто лет. Он умер сорок лет назад, а его книги до сих пор читают на ура, хотя там полно реалий 60-х годов – чернильницы, коммунальные квартиры. Я не знаю, в чем тут секрет. Да и не нужно, наверное. На то это и секрет, тайна, чтобы ее никто не знал.
– Как вы узнаёте, что сегодняшним детям интересно?
– Да этот мир всегда со мной. Я не считаю, что я такая уж взрослая. Человек повзрослеть не успевает, потому что жизнь очень короткая. Внешне ты можешь выглядеть взрослым, а внутри ты – сущее дитя. Мне сорок шесть лет – биологически, а внутри... семь с половиной, наверное.
Справка «ДД»:
Ксения Драгунская родилась 20 декабря 1965 года в Москве. Дочь писателя Виктора Юзефовича Драгунского, сестра политолога и писателя Дениса Драгунского.
Окончила ВГИК, в драматургии дебютировала пьесой «Яблочный вор», представленной в 1994 году на фестивале молодой драматургии «Любимовка». Автор более чем тридцати пьес, в их числе – «Секрет русского камамбера утрачен навсегда-навсегда» (1997), «Все мальчишки дураки» (1998), «Ощущение бороды» (2001). «Ан-дер-сен» (2004), «Пробка» (2008), «Истребление» (2010)
Автор нескольких книг для детей: «Суп с котом», «Целоваться запрещено», «Честные истории для взрослых и детей», «Драгоценная банда» и других.