В маленьком городке Калласте на берегу Чудского озера страсти подогревает детальная планировка судоремонтного дока, за которой стоит один из местных предпринимателей, председатель городского собрания Федор Плешанков. Как эта история, так и другие проявления борьбы за власть оставляют впечатление, будто город живет в эпоху феодализма.
Население Калласте, как и многих других провинциальных населенных пунктов, состоит в основном из начальства, детей, пенсионеров и инвалидов. Мужчины в расцвете трудоспособного возраста являются вымирающим или, точнее, выезжающим видом. Те, у кого еще есть работа в области отлова рыбы на Чудском озере, пытаются держаться за нее когтями и зубами, контролируют каждый свой шаг и каждое слово: чтобы не поссориться с теми, кто принимает здесь решения.
В Калласте трое «хозяев», с которыми тысяча жителей городка должна считаться: два местных рыбных предпринимателя, Федор Плешанков и Пауль Кярберг, и один заезжий – Яак Юпрус. Бизнес-интересы последнего касаются в основном местной недвижимости.
Особенности «рыбных королей»
Если начать с двух местных «рыбных королей», то они являются крупнейшими работодателями региона. Например, Кярбергу принадлежит примерно треть квот на лов рыбы на Чудском озере. Последний раз Карберг попадал в новости республиканского масштаба в январе. Тогда он привел на выборы нового председателя правления партии Союз Отечества и Республики (IRL) группу своих работников, которые в срочном порядке оформились членами партии.
Своими голосами они должны были протолкнуть в правление партии «человека Кярберга» – Айвара Кокка. Кокк, как известно, член Рийгикогу, а помимо всего прочего, он лоббирует интересы рыбаков, и от его процветания на Тоомпеа во многом зависит процветание Кярберга в Причудье. Трудно представить, какие мировоззренческие ценности могли объединить IRL и едва понимающих по-эстонски староверов или их потомков. Но в лице Кярберга такие общие ценности нашлись.
«Причудский рыбный король», как прозвали Кярберга, никогда не скрывал, что вступил в IRL из прагматичных соображений. Он надеялся, что партийная «крыша» станет противовесом Инспекции по охране окружающей среды, которая преследует его за нарушение правил лова и рыбообработки. Не говоря уже о Налоговом департаменте, который еще во времена кроны требовал с Кярберга миллионы неуплаченных налогов. Оба департамента относятся к компетенции Партии реформ. Политика для Кярберга – это прежде всего бизнес. Еще до истории с выборами правления IRL его связывали с торговлей голосами: он вроде бы импортировал в причудскую волость Алайыэ «правильно настроенный» электорат, чтобы укрепить там влияние. Кярберг сам видит в своей дурной славе теорию заговора: противники, очерняя его, пытаются таким образом выдавить его из рыбного бизнеса, после чего на берегах Чудского озера будет процветать черный рыбный рынок.
Соперник Кярберга Федор Плешанков – человек несколько иной закваски. Гораздо скромнее. Если под Кярбергом ходит все Причудье, то Плешанков – человек из Калласте. Беспартийный. Сегодня он руководит горсобранием. Одновременно поддерживает детальную планировку, предусматривающую строительство на имеющем к нему отношение участке земли судоремонтного дока и порта. Он местный работодатель № 2, вслед за Кярбергом или помимо его.
Плешанков – олицетворение этакого простого мужика, который и сам не чурается взять в руки лопату. Но, как и в случае с Кярбергом, местные не хотят о нем ничего говорить. А если и говорят, то анонимно. И это понятно. Для многих семей, сотнями лет живших в Причудье, рыбная ловля – единственный источник дохода. А местные рыбные короли, по сути, единственные работодатели. Один местный все же сказал мне, что люди Плешанкова сами себе хозяева. А вот у Кярберга работники все равно, что крепостные. Плешанкову еще можно возразить, а Кярбергу – не особо повозражаешь.
Шериф приехал в город
Как в классическом американском вестерне, примерно восемь лет назад в город прибыл шериф – «наводить порядок». В городке его до сих пор зовут «шерифом»: вероятно потому, что он имел обыкновение лично учить уму-разуму местных хулиганистых мальчишек. И разъезжать по городу на автомобиле, наблюдая за «порядком в доме». Основной соперник «шерифа», Плешанков, до сих пор помнит, как однажды ночью по его окнам шарили фары джипа. Из-за чего тогда разгорелась ссора, кто сегодня помнит!..
Имя сурового «шерифа», привыкшего носить оружие, Яак Юпрус. Жители Калласте видели в нем спасителя от двух местных «олигархов». На позапрошлых местных выборах Юпрус получил весомое количество голосов и стал руководить городом. Некоторые местные говорят, что его импортировала в город лично известный политик Эне Эргма, преподнеся это примерно так: если он вас не «купит», это сделает кто-нибудь похуже.
Однако Юпрус, в отличие от Кярберга, не человек IRL, у него свои дела. В преимущественно русскоязычном Калласте он чувствует себя уютно, просто как рыба в воде. Будучи руководителем горсобрания, он разъезжал на джипе с номером 001 RUS, а в его адресе электронной почты присутствует слово «Москва». В 1990-е годы Юпрус входил в руководство «Эстонского телефона», а позже представлял в России интересы шведского телекоммуникационного гиганта Telia. Правда, это было давно, еще при Ельцине.
В качестве мэра города и руководителя горсобрания Юпрус показал себя успешным визионером. Он говорит о необходимости в первую очередь привести в порядок дороги и найти городу крупного инвестора за пределами Эстонии. Дороги тут и правда напоминают о Диком Западе. Когда нынешний министр экономики Юхан Партс несколько лет назад заехал в Калласте, его возили по городу в коляске, запряженной лошадью – чтобы меньше трясло.
Что касается обещанного инвестора, то однажды Калласте действительно посетил сын тогдашнего губернатора Петербурга Валентины Матвиенко Сергей. Это было более пяти лет назад, когда тот был очарован Эстонией и купил себе островок на реке Пирита под Таллинном. По словам Юпруса, состоялись довольно серьезные переговоры. Но до решительного прорыва дело не дошло. Автору этой статьи, тем не менее, описывали впечатляющие проекты, хранившиеся в кабинете Юпруса: изображение на них слегка напоминало Лас-Вегас. Элегантный аэродром для небольших частных самолетов прямо в центре города в окружении со вкусом отреставрированных домов сталинской постройки. Идея сделать из Калласте летний курорт для российских богачей вовсе не казалась утопией. Ведь природа в этих местах очень красива.
В общем, нельзя сказать, чтобы идеи Юпруса были неправильными. Например, Силламяэ был спасен благодаря как раз такому стратегическому инвестору, который развивает в городе промышленность и порт. Нельзя также сказать, что руководство городом для Юпруса состояло только в наполеоновских планах. При нем были построены баня и библиотека. Мэрия переехала из нерентабельного здания и пустующие помещения детского сада и т.д.
Когда я спрашиваю у Юпруса, что стало с его планами привлечь крупные российские деньги, то думаю, что ответ будет предсказуемым: Бронзовый солдат. Но Юпрус говорит другое: «Эти планы пали жертвой смены власти. К власти пришла другая компания, я теперь в оппозиции». Конечно, Юпрус критически относится к продвигаемой Плешанковым детальной планировке на берегу озера. Говоря о местных рыбных королях, Юпрус подчеркивает: «Я всячески поддерживаю предпринимательство, но это должно быть честное предпринимательство».
На последних выборах Юпруса не поддержали, и горсобрание снова возглавил Федор Плешанков. Раньше он сетовал, что Юпрус просто скупает город, приобретя в нем семь объектов недвижимости.
Вскоре от должности был освобожден городской секретарь времен Юпруса – Юллар Рейно. Перед уходом Рейно бросил на стол членам городского собрания список плешанковских «бесчинств», которые он успел сотворить немедленно после прихода к власти. Помимо прочего в этой записке содержался вопрос: на какие деньги Плешанков вместе с другим членом городского собрания в ноябре 2010 путешествовал по Юго-Восточной Азии? Согласно решению мэрии, председатель горсобрания должен был посетить в Китае всемирную выставку EXPO. Как утверждает Реймо, к тому дню, когда депутаты выехали из Калласте, выставка уже закончилась. Кроме того, делегация почтила своим присутствием Таиланд, Вьетнам и Камбоджу.
Совсем недавно государственный Департамент шоссейных дорог покинули несколько чиновников. Их обвинили в том, что они ездили в командировки, которые больше напоминали туристические поездки. На этом фоне уместен вопрос экс-горсекретаря Реймо: к чему такие поездки за счет города? Да еще в то время, когда у Калласте оставался ряд неоплаченных счетов?
Вероятно, Плешанков считает этот вопрос риторическим, отвечать на него нет ни необходимости, ни смысла. Несмотря на внушающее надежды начало беседы вашего покорного слуги с Плешанковым, и все остальные мои вопросы к нему также остались без ответа.
Средневековье XXI века
О местных интригах в Калласте можно писать бесконечно. Событий хватило бы на десять мыльных опер: от таинственных сделок с городской недвижимостью и пожаров на некоторых сладких земельных участках, до взаимной слежки и запугивания. Ярлыки, которые оппоненты лепят друг на друга в политических кулуарах Калласте, заставили бы позеленеть от зависти даже опытных столичных пиарщиков. Одна беда: народ махнул рукой на политику и, кроме собственного куска хлеба, его никто и ничто не интересует.
Но куда важнее городских интриг кое-что другое. В Госсуде сейчас обсуждается, соответствует ли Конституции участие Эстонии в европейском стабилизационном механизме, который может означать для нас гигантские расходы – 1,3-1,8 миллиарда евро. Случайно или нет, но в книжных магазинах на настоящий момент самая продаваемая книга не какой-нибудь сборник кулинарных рецептов, а Конституция Эстонской Республики – как на эстонском, так и на русском языке.
Калласте, а вместе с ним и очень многие другие небольшие населенные пункты Эстонии, заставляют задуматься о Конституции. Например, насколько действует здесь статья о том, что верховным носителем власти является народ? Ведь какой-то властью могут обладать только свободные в своих решениях граждане. А люди, о которых пишем здесь мы, часто прямо и полностью зависят от своего работодателя и/или местного хозяина. Как в Средние века. Освободишься только тогда, когда у тебя будет достаточно денег, чтобы чувствоваться себя свободным или купить себе свободу.
Сколько в Эстонии может быть таких самоуправлений, где на выборах народ прямо или косвенно заставляют голосовать так, как хотят местные работодатели? Это могло бы стать темой отдельного социологического исследования. Стоит вспомнить также статью 41 Конституции: «Каждый вправе сохранять верность своим мнениям и убеждениям. Никого нельзя принуждать изменить их». А никто никого напрямую и не принуждает – с маузером у затылка. Просто твою жизнь или, вернее, условия жизни делают такими, что ты сам меняешь свои взгляды в нужном правлении.
Особенно забавно, что в Калласте стать членом горсобрания можно с четырьмя-пятью голосами или вовсе без них. А уж если дело дойдет до выбора замещающих депутатов... Нет необходимости даже просить родственников проголосовать за тебя, вполне хватит членов семьи. Поэтому куда важнее числа голосов быть вхожим в нужные круги. Хотя бывают исключения, например, нынешнего мэра Виктора Нукка поддержали более 150 голосами.
Вот так местное население, и не только в Калласте, но и во многих других небольших самоуправлениях, все больше становится материалом в руках правителей. Поскольку все, что можно было приватизировать, уже приватизировано в полном соответствии с догмами либеральной экономики, то можно было бы полностью подчинить такие маленькие городки, как Калласте, одному юридическому или физическому лицу. Ведь один знакомый феодал все же лучше, чем постоянно сменяющие друг друга и соперничающие друг с другом господа.
Справка «ДД»:
История Калласте
На западном берегу Чудского озера, на откосе из песчаника, который местами поднимается над водой почти на 11 метров, находится один из самых своеобразных городков Эстонии – Калласте.
Уже в XIII-XV веках сюда переселялись водь и русские, благодаря чему местный говор сохранил признаки языка води. В конце XVI и особенно в начале XVII века среди живших на побережье уже жило много русских, потомки которых в основном обэстонились.
Нынешнее рыбацкое поселение берет корни от староверов, бежавших сюда в XVIII веке. Бежать пришлось от церковной реформы патриарха Никона, за которой последовали гонения на староверов.
Рыбацкое поселение Калласте (по-русски Красные Горы, Красная Гора или Красный Посад) было основано на землях мызы Кокора староверами из-под Новгорода. До 1917 года они арендовали места для лова у местных помещиков, которым принадлежала прибрежная акватория шириной в три версты. Рыбацкие вылазки совершались на Выртсъярв, Вильяндиское озеро, Рижский залив и Ладогу. Свежевяленой и копченой рыбой снабжали как местных жителей, так и рынки Санкт-Петербурга и Тарту. Начало развиваться строительство. На арендованной у помещиков земле строили хутора, которые отличаются от эстонских как по стилю, так и по плотности застройки. В 1802 году была заложена староверческая церковь.
Первого января 1921 года Калласте получил статус поселка, а в 1938 году – права города. Но, по сути, он остался традиционной рыбацкой деревней – мужчины ловили рыбу и нанимались на строительство, женщины разводили овощи. Особенно был знаменит этот регион своим луком. Собственные традиции, правила общинной жизни и низкий уровень образования отличали местных жителей от населения окружающих сел.
В 1950-1959-х годах Калласте стал центром одноименного района. С этого времени начинается история нового, городского Калласте. Строились новые здания, прокладывались дороги, разбивались скверы. Для этнографов интерес представляют скрытые за высокими воротами внутренние дворы, луково-огуречные огороды. Пик экономической деятельности в городе пришелся на 1970-1980-е годы, когда здесь действовал с десяток промышленных предприятий, средняя школа, техникум, рыбацкий колхоз и т.п.
Источник: домашняя страница города Калласте