История. Свистать всех наверх!

220 лет назад, 13 мая 1790 года (по грегорианскому календарю), в Таллиннском заливе, как раз там, где идущие из Стокгольма паромы разворачиваются, чтобы направиться к причальной стенке, и там, где погожими деньками белеют парусами яхты и швертботы, грохотали пушки, горели корабли, кричали раненые. Шло кровопролитное морское сражение, во многом определившее исход очередной Русско-шведской войны.

Середина XVIII века в Швеции – время смутное. Непрекращающиеся столкновения аристократических группировок в риксдаге дают возможность королю Густаву III в 1772 году совершить бескровный государственный переворот, фактически восстановить абсолютную монархию и попытаться воплотить в жизнь мечты о доблести и славе. Густав III был личностью неординарной: образован, хорош собой, но недальновиден, амбициозен и самолюбив. Для историков до сих пор остаются загадкой причины той войны. У Стокгольма не было средств на ее ведение, не было поддержки внутри страны, она была непопулярна даже среди солдат и офицеров финского происхождения. Петербургу война тоже не была нужна: большую часть сил отвлекала война с Турцией, которая не могла смириться с присоединением Крыма, Новороссии и Кубани к Российской империи.

Тем не менее Русско-шведская война грянула, велась преимущественно на море и в финских шхерах. Была упорной и ожесточенной, но как-то померкла в лучах славы Кинбурна, Очакова, Измаила и подвигов адмирала Ушакова.

«Диверсия» в Палдиски

17 марта 1790 шведский флот, открывая навигацию и начиная морское наступление на противника, «устроил диверсию». На Балтийский порт напали два шведских фрегата: «32-пушечный “Ярамас” и “Улаверс” о 18-ти пушках». Шведы применили военную хитрость: на кораблях были подняты флаги нейтральной Голландии, благодаря чему «диверсантам» удалось подойти к крепости Балтийского порта и даже высадить десант. У коменданта крепости полковника де-Роберти было в распоряжении 40 пушек и 300 солдат гарнизона. Тем не менее 50 шведов десантировались на берег, сбили защитников с крепостных укреплений, заклепали все пушки, подожгли крепостные помещения и склады провианта. Комендант крепости предпочел сдаться.

У шведов на материке были потенциальные союзники: крепостные и крестьяне, ненавидевшие помещиков и жившие воспоминаниями о «добром старом шведском времени», ждали шведский десант. Дворянство же эстляндское, как немецкого, так и шведского происхождения, готово было стоять насмерть. Десант оказался лишь диверсией, а сухопутной войны в Эстляндии и Лифляндии король не планировал. Тем не менее диверсия в Балтийском порту заставила искушенного в морских баталиях адмирала Василия Яковлевича Чичагова, командовавшего русской эскадрой, стоявшей после зимовки в Ревеле, готовиться к серьезному столкновению со шведами.

Дворцы – солдатам и матросам!

Почти 10 000 российских моряков с эскадры адмирала Чичагова зимовали на ревельском рейде. Скученность, однообразная нездоровая пища приводили к периодическим вспышкам эпидемий. На сей раз бог миловал, и чумы в Ревеле не случилось. Зато случилась эпидемия тифа. (Кстати, в 1789 году эпидемия тифа скосила чуть ли не половину личного состава шведского флота.) Единственное в эскадре госпитальное судно «Холмогоры» не справлялось с потоком заболевших. В навигацию 1789 года часть их отправляли на излечение в госпитали главной базы флота в Кронштадте. Так, 13 августа 1789 года туда прибыли 134 больных моряка и тело бригадира флота Муловского.

Ревель не был приспособлен для постоянного базирования российского флота или даже большой эскадры. И поэтому императрица Екатерина пожертвовала флоту во временное пользование свой ревельский дворец: «Госпиталь для пользования больных от флота нашего позволяем поместить в Екатериндальском нашем дворце при Ревеле состоящем, который и для других надобностей, по обращению флота, служить может», – гласил царский указ.

Ревельское сражение

Ветреным майским утром эскадра адмирала Чичагова выстраивалась на ревельском рейде в боевой порядок. Силы российского флота составляли 10 линейных кораблей, 5 фрегатов и несколько небольших вспомогательных судов. Левым флангом прикрывая порт и уповая на поддержку береговой артиллерии, корабли выстраивались в три линии. В первой линии стояли линейные корабли, в т.ч. и флагман «Ростислав». Вторая линия, состоявшая из фрегатов, прикрывала промежутки между линейными кораблями, в третьей линии, поближе к берегу, стояли вспомогательные суда. Правый фланг боевого построения, по замыслу Чичагова, прикрывали отмели полуострова Виймси. Корабли стали на якоря, с кормы были заведены дополнительные якоря, чтобы можно было развернуть линейные корабли бортом к противнику и ответить ворогу залпом всех орудий.

С утра дул крепкий северо-западный ветер. С городских стен, с горы Ласнамяэ, от развалин монастыря Св. Биргитты было хорошо видно, как в 11-м часу из-за восточной оконечности острова Нарген (Найссаар) показалась шведская эскадра. Шведский флот под командованием герцога Зюдерманландского был силен и опасен. 22 линейных корабля, 4 фрегата и вспомогательные суда как минимум вдвое превосходили в артиллерийской мощи русскую эскадру.

На всех парусах королевские линейные корабли и фрегаты в кильватерном строю неслись на противника. По команде адмирала Чичагова корабли развернулись правым бортом к шведам. Шедший во главе шведской эскадры флагманский корабль «Густав III» развернулся левым галсом и… Грянул бой.

Шведский командующий герцог Зюдерманландский планировал простую и бесхитростную атаку на русскую эскадру, стоявшую на якорях на ревельском рейде. Шведы, используя попутный северо-западный ветер, собирались сблизиться с русскими кораблями на дальность артиллерийского залпа, и дальше, разворачиваясь правым бортом, на ходу, один за другим проходя вдоль линии русских судов, расстреливать их из корабельных пушек. Затем кильватерный строй шведских кораблей удалялся в сторону острова Вольф (Аэгна). На внешнем рейде суда снова выстраивались в атакующую колонну и бросались в бой с надеждой на свое численное превосходство, храбрость, везенье, Бога и попутный ветер.

Как назло, ветер оказался хоть и попутным, но слишком сильным. Корабли кренились так, что результативность пушечного огня была сведена к нулю. Удача отвернулась от шведов, а храбрость матросов и офицеров не превозмогла мужество русских моряков и воинский талант адмирала Чичагова.

Ревельским бюргерам хорошо было видно, как залив заволокло пороховым дымом от залпа сотен орудий. Порывистый ветер рвал дым на громадные клочья и гнал в сторону монастыря Биргитты. На мгновения картина боя как бы прояснялась. Можно было заметить разорванные и горящие паруса, сбитый ядрами и картечью рангоут и такелаж. И снова грохот и вспухающее облако дыма…. К исходу второго часа артиллерийская дуэль затихла, шведская эскадра потянулась к острову Вольф. На отмели у острова, накренившись, остался стоять шведский линейный корабль «Раксен Стендер». Он еще долго горел, подожженный самими шведами, раз уж снять его с мели не было никакой возможности. Линейный корабль «Принц Карл» потерял управление и был захвачен российскими моряками. Шедший за ним корабль «София-Магдалина» тоже едва не попал в плен. На захваченном корабле было взято 520 человек экипажа. На остальных кораблях шведы потеряли более 200 человек убитыми. Много было ранено. Утеряно было 42 пушки. Потери русских в ревельском сражении составили 8 убитых и 27 раненых.

Конец войны

Русский флот к началу кампании 1790 года имел в составе 34 линейных корабля, 15 фрегатов и 271 гребное судно, которые базировались в Петербурге, Кронштадте, Ревеле и других портах. К лету 1790 года война превратилась для шведов в невыносимое бремя, а для Петербурга – в тяжелую и дорогостоящую обузу. На юге в Новороссии шла кровопролитная война с турками, Суворов осаждал Измаил, Ушаков утверждал господство российского флота на Черном море. Король Густав III искал удобного повода, чтобы не потеряв лица выйти из войны. Не помогли ему ни деньгами, ни оружием потенциальные стратегические союзники Турция, Англия и Франция, не помог технический гений шведского судостроителя Фредрика Хендрика Чапмена.

В начале июня русский и шведский флоты еще раз сойдутся в сражении у Красной Горки. Два дня боев закончатся тем, что шведы укроются в Выборгском заливе, где будут блокированы и с моря, и с суши. 2 июля морской флот Швеции предпримет попытку прорыва из Выборгского залива. Прорваться шведам удалось, но прорыв стоил им 10 линейных кораблей и фрегатов, не считая других судов.

Летом 1790 года война на море была почти полностью перенесена в финские шхеры, где свое слово сказали возрожденные галерные шхерные флоты. Шведы отступили в шхеры неподалеку от нынешнего финского города Котка. Русский гребной флот под командованием принца Нассау-Зигена, сосредоточившись при входе на Роченсальмский рейд, атаковал шведский гребной флот. Атака была поспешной и неподготовленной и закончилась тяжелым поражением сухопутного адмирала. Король Швеции использовал этот «счастливый случай», чтобы предложить Екатерине Великой мир на условиях сохранения довоенного статус-кво, а домой в Стокгольм вернулся как миротворец и отважный воин. Восемнадцатый век тоже не был чужд чудесам пиара.