Культура. По-своему несчастные

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Счастливцев и Несчастливцев: шведский пролетарий несчастен не менее американского профессора, однако находит в себе силы не сломаться. В наше нелегкое время нет качества полезнее...
Счастливцев и Несчастливцев: шведский пролетарий несчастен не менее американского профессора, однако находит в себе силы не сломаться. В наше нелегкое время нет качества полезнее... Фото: Фото: ergo.nu

Неголливудских кинопремьер прибыло: в «Артисе» стартовали «Одинокий мужчина» (с 3 сентября) и «Папа» (с 10-го), фильмы, подтверждающие правоту Льва Толстого: каждая несчастная семья несчастлива по-своему.

Кроме исследования феномена несчастья, эти ленты объединяют независимость и малобюджетность. «Папа» («Farsan») – фильм шведский, то есть независимый по определению. С «Одиноким мужчиной» («A Single Man») сложнее: эта снятая в Америке драма – первый режиссерский опыт модельера Тома Форда, который финансировал съемки сам, чтобы никто не указывал ему, что и как снимать. При этом актеры в фильме Форда снялись далеко не последние: Колин Фёрт (самые памятные его роли – два мистера Дарси: в «Гордости и предубеждении» и «Дневнике Бриджит Джонс») и Джулианна Мур («Конец романа», «Часы», «Вдали от рая»). Надо полагать, подкупила их сама история.

Герой Фёрта, профессор Джордж Фальконер, – гей, чей партнер Джим, с которым Джордж жил 16 лет, погиб несколько месяцев назад. Действие разворачивается в ноябре 1962 года, во время Карибского кризиса, однако ни Хрущев, ни Кастро, ни Кеннеди героя не волнуют – личная трагедия заслоняет всё. Потеряв возлюбленного, Фальконер чувствует, что не в силах жить дальше. Однажды утром он решает: этот день станет последним. Заряженный пистолет лежит в ящике стола, бумаги приведены в порядок, Фальконер отправляется читать последнюю в жизни лекцию – и вместо того, чтобы обсуждать со студентами роман Хаксли, впервые в жизни откровенно (впрочем, не до конца) говорит о страхе. Осталось только нанести визит подруге Шарлотте, в которую Фальконер когда-то был влюблен и которая, несмотря ни на что, до сих пор влюблена в него. Ничто не может сбить Фальконера с пути к смерти. Или все-таки может?

«Одинокий мужчина» хоть и перенасыщен маскулинными образами, но повествует не о гомосексуализме как таковом, а о потере близких, которых любишь больше жизни. Тема эта, понятно, не имеет отношения ни к ориентации, ни к стране проживания. Путь, который проходит меньше чем за сутки Фальконер (сыгранный Колином Фёртом просто блистательно, порукой чему – пролившийся на актера дождь наград и номинаций), заставляет вспомнить, как век назад Зинаида Гиппиус призывала Бога остановить ее «зыбкое мучение... не на ужасе падения, а на взлете – на Любви!» Другое дело, что ориентация добавляет несчастному профессору мучений: у него нет никого, кроме Джима и старой подруги Шарлотты, потому что заводить новых друзей однополая пара не могла – геи в те времена еще не вышли из шкафа. По сути, Джордж обречен на одиночество. Родственники Джима были против их связи, детей у них быть не могло, и даже Шарлотта, тоже по-своему несчастная, считала, оказывается, что на деле Фальконер влюблен в нее, а Джим – не более чем «замена»... (Ориентация у режиссера та же, что и у главгероя, и это видно: Том Форд женский пол не понимает и не любит, все до единой женщины в его фильме – совершенно никудышные дуры. Такое вот половое неравенство.)

Финал «Одинокого мужчины» из разряда «оставим дырку в сердце зрителя» по-своему светел, но весьма трагичен, и иным быть не может. То ли дело шведский «Папа», который, папа, и не шведский вовсе, а турецкий, просто давно живет в Швеции. Зовут его Азиз, он, как и Фальконер, потерял любимого человека – супругу: она умерла десять лет назад, но забыть ее герой не может. Однако с собой Азиз не покончил, он смирился со своим несчастьем  и продолжает жить. Может, потому, что у Азиза есть сын, женатый на красивой шведской девушке, и Азиз ждет внуков. Несмотря на знаменитое шведское благополучие, по-своему несчастны в «Папе» решительно все. У коллеги Азиза умирает любимая собака. У шефа проблемы в личной жизни: он ревнует жену к соседу. Сын Азиза не может иметь детей. Невестка обманывает Азиза, подкладывая себе фальшивый «живот» и надеясь, что к моменту «родов» они с мужем успеют усыновить ребенка.

И вот парадокс: несмотря на всеобщее несчастье, эти люди умудряются не только выживать, но и жить, и радоваться жизни; на кладбище тут никто не спешит. Рядом с «Одиноким мужчиной» «Папа» смотрится гимном жизнелюбию. Понятно, что единого пути к счастью не существует, но, ей-богу, хочется быть похожим на полуграмотного Азиза, а не на сверхначитанного Фальконера, – первый, в отличие от второго, никогда не сдается и сдаваться не собирается.

Обе ленты, казалось бы, совсем не про нас: ни прилизанная Америка начала 60-х, ни идиллическая шведская глубинка на Эстонию «нулевых» не похожи. В обоих есть недюжинная правда жизни. В «Одиноком мужчине» – печальная, в «Папе» – прекрасная.

Комментарии
Copy
Наверх