Если бы в 2011 году СССР существовал, фильм Софии Копполы «Где-то» («Somewhere») обязательно крутили бы во всех кинотеатрах, вырезав пару эпизодов с голыми женщинами и снабдив ограничением «детям до 16-ти...»
Кто в этот мир попал, навеки счастлив стал
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Не то чтобы новая лента режиссера «Девственниц-самоубийц» и «Трудностей перевода» как-то особо подчеркивала загнивание буржуазного Запада вообще и «фабрики грез» в частности. Просто Коппола так наглядно демонстрирует пустоту в голове и душе отдельно взятой голливудской знаменитости, что пробрать должно даже заядлую читательницу журнала Cosmopolitan. Раньше эту пустоту называли бездуховностью, однако по мере того как слово «духовность» девальвировалось, выродившись в итоге в синоним религиозности, всерьез говорить о бездуховности в приличном обществе стало некомильфо.
Но София Коппола на «приличное общество» и прочий гламур плевать хотела. Более того, дочь Фрэнсиса Форда Копполы (кстати, одного из продюсеров «Где-то») не упрекнешь в том, что она фантазирует. О быте звезд Голливуда режиссер знает с детства и не понаслышке. Придуманный ею Джонни Марко (Стивен Дорфф) явно имеет немало прототипов, жизнь которых состоит из пива, сигарет, стриптиза, случайных половых связей, эпизодического общения с бывшими женами и брошенными детьми, SMS-сообщений типа «ну почему же ты такая задница?», церемоний награждения, невнятных пресс-конференций, толики паранойи и бесконечного безразличия к ролям, за которые актеров в итоге любят миллионы.
У Джонни Марко нет дома, он живет в гостинице. Джонни скучно. Он засыпает на середине документального фильма о Махатме Ганди. Он засыпает, когда смотрит стриптиз, исполняемый вызванными в номер близняшками. Он засыпает, лаская очередную красавицу, готовую отдаться знаменитости прямо на вечеринке. Но чем-то же надо заполнять пустоту, грызущую тебя изнутри. Поэтому Джонни снова и снова заказывает в номер стриптиз, уединяется с красавицами, тусуется с кем попало. Ну и работает: ездит на пресс-коференции, например. «Кто такой Джонни Марко?» – спрашивает журналист. «Э...» Никто. Черная дыра. Вакуум.
Единственный человек, который Джонни действительно небезразличен, – это его 11-летняя дочь Клио (Эль Фэннинг). Но только в семью возвращаться поздно: Джонни привык к другой, бессмысленной жизни. Да и осознать, что ты есть на самом деле, очнуться от затяжного кошмара – не так-то просто. Когда ближе к финалу герой, плача, скажет в телефонную трубку: «I am fucking nothing!» – «Я ... пустое место!» – это будет в некотором роде победа. Другое дело, что не очень ясно, куда после такой победы бежать.
Для Софии Копполы «Где-то» – слишком простой фильм. Но, возможно, с Джонни Марко и ему подобными следует говорить именно так: чем проще, тем доступнее. Судя по тому, что в Венеции фильм получил Золотого Льва, Копполу услышали.