Америка до Пёрла

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Иллюстрация к роману Майкла Чабона «Союз еврейских полицейских», действие которого происходит в альтернативном мире, где европейским евреям позволили заселить Аляску и она превратилась в штат, где говорят на смеси английского и идиша.
Иллюстрация к роману Майкла Чабона «Союз еврейских полицейских», действие которого происходит в альтернативном мире, где европейским евреям позволили заселить Аляску и она превратилась в штат, где говорят на смеси английского и идиша. Фото: wordpress.com

История на страницах учебников и экранах кинотеатров искажается стремительно. По фильмам и книгам последних лет может сложиться впечатление, что США если и не боролись с Гитлером с самого начала, то всегда знали: Третий рейх – враг. На деле до осознания этой истины многие американцы доперли лишь после Пёрл-Харбора.

Одним из поворотных моментов, изменивших отношение западных демократий к Гитлеру, стала Хрустальная ночь с 9 на 10 ноября 1938 года, когда немцы сожгли 195 синагог и разгромили 7500 еврейских лавок. После Хрустальной ночи около двадцати тысяч евреев были отправлены в Дахау, Заксенхаузен и Бухенвальд. Но и это печальное событие не заставило героя Америки летчика Чарльза Линдберга пересмотреть свои взгляды на Третий рейх.

Линдберг настолько симпатизировал фашистской Германии, что 70 лет назад, 23 января 1941 года, предложил комитету Конгресса по иностранным делам заключить с Гитлером пакт о нейтралитете. Многие сенаторы готовы были Линдберга поддержать.

Во всем виноваты евреи и британцы

В 1927 году 25-летний Линдберг стал первым пилотом, совершившим безостановочный 33-часовой перелет из Нью-Йорка в Париж. Пять лет спустя имя летчика вновь попало на первые полосы газет, но по совсем иному поводу: кто-то похитил его двухлетнего сына. Ребенка нашли мертвым, похитителя казнили, а чета Линдбергов, желая избежать назойливого внимания прессы, уехала в Европу, где и провела несколько лет.

В Европе Линдберг вскоре сделался поклонником Третьего рейха, в том числе потому, что его приятно поражали темпы развития немецкого самолетостроения. Глава люфтваффе Герман Геринг разрешил Линдбергу тестировать новые «юнкерсы» и «мессершмиты». В 1938 году на ужине с ведущими авиаконструкторами Геринг вручил американцу Орден Заслуг германского орла. Неудивительно, что на Хрустальную ночь Линдберг, живший тогда в Германии, никак публично не отреагировал. Сам он считал, что немецкие евреи – это, безусловно, проблема, хотя немцы и решают ее слишком жестко.

Понимая, что грядет война, Линдберг хотел, чтобы это была война между Германией и «азиатским коммунизмом» в лице СССР, и полагал, что ни Великобритания, ни Франция, ни, тем более, Америка не должны мешать Гитлеру расправляться со Сталиным. В 1940 году Линдберг, вернувшийся к тому времени в США, стал одним из наиболее активных членов Первого комитета Америки (ПКА) – общественной организации, выступавшей против войны с Германией. В ПКА состояли в числе прочих будущий президент США Джеральд Форд, писатель Синклер Льюис, поэт Э.Э. Каммингз, аниматор Уолт Дисней и актриса Лиллиан Гиш.

Когда призыв заключить с Германией пакт о ненападении раскритиковал лично президент Рузвельт, полковник ВВС США Линдберг подал в отставку. Рузвельт опасался летчика-германофила и ранее, еще в мае 1940 года он сказал: «Если завтра я умру, я до последней минуты буду убежден в том, что Линдберг – нацист». На митинге ПКА в сентябре 1941 года Линдберг заявил о том, что Германию и Америку пытаются стравить провокаторы – «евреи, британцы и администрация Рузвельта». ПКА обвинили в антисемитизме, популярность Линдберга росла, но 10 декабря случился Пёрл-Харбор. После японской атаки существование ПКА стало бессмысленным, и уже 11 декабря он был распущен.

На голливудском фронте без перемен

Гитлеру очень нравились американские фильмы с участием Греты Гарбо и Дженет Макдональд. Куда меньше нравилось ему то, что многими голливудскими студиями руководят евреи. Особенно такие, как Луис Майер, глава знаменитой «Метро-Голдвин-Майер» (МГМ). После весьма холодного приема, который оказали в Голливуде первому режиссеру рейха Лени Рифеншталь (она посетила США вскоре после Хрустальной ночи), фашистские власти Австрии реквизировали копии новых фильмов МГМ, а после премьеры антифашистских картин «Смертельный шторм» и «Побег» правительство Третьего рейха закрыло филиал студии в Берлине.

Обращения поверенных Луиса Майера в суды не дали результата. Все пленки были реквизированы немцами по символической цене одна марка за килограмм. Во Франции оккупационные власти изъяли из проката копию «Унесенных ветром» и переправили ее в Берлин, чтобы фильмом насладились Гитлер и Геринг.

Следующий удар был нанесен в спину: в июле 1941 года сенаторы Бёртон Уилер и Джеральд Най потребовали от МГМ объяснить, чьи интересы защищает студия, когда снимает фильмы вроде «Трех товарищей» и «Побега», провоцирующие в добропорядочном американце ненависть и враждебные настроения по отношению к нацистской Германии. Нет ли тут происков «рожденных за границей магнатов еврейского происхождения»? Это был намек на Майера, он же Лазарь Меир, родившийся в поселке Дымер под Киевом.

В сентябре группа сенаторов начала официальное разбирательство по делу МГМ. Джеральду Наю не терпелось выявить британских агентов влияния, которые активно действуют в киноиндустрии США. Защитники МГМ стояли на том, что студия всего лишь информировала американцев о событиях в Германии.

Разбирательство прекратилось само собой через два месяца, после все того же Пёрл-Харбора. После японской атаки Джеральд Най заявил, что во всем виновата Британия и президент Рузвельт. Это не помешало сенатору на следующий день после бомбежки Пёрл-Харбора проголосовать за вступление в войну – как и всем остальным сенаторам без исключения.

Аляска, ребе?

Америка упустила уникальный шанс хоть в какой-то мере предотвратить Холокост. После Хрустальной ночи министр внутренних дел Гарольд Икес выступил с предложением позволить еврейским беженцам из Германии, Австрии и других европейских стран поселиться на Аляске (тогда это был не штат, а «территория США»), для освоения которой как раз требовались люди. Политики встретили это предложение без особого энтузиазма, даже Американский еврейский конгресс был против, опасаясь того, что реализация плана вызовет взрыв антисемитизма. Президент Рузвельт предложил ограничить количество переселенцев десятью тысячами в год, из них евреи должны были составлять максимум 10 процентов.

План переселения был похоронен главным образом усилиями сенатора Энтони Даймонда, считавшего, что Икес хочет совершить преступление против американского народа: когда «понаехавший» находит работу в Америке, он отнимает ее у местного жителя. Рузвельт выдвинул соображение практического характера: в случае войны с Россией Аляска превращалась в форпост, следовательно, ее нужно было обустраивать срочно. Даймонда этот аргумент не убедил.

17 июля 1940 года сенатор Даймонд произнес зажигательную речь, из которой следовало, что он за заселение Аляски, очень сочувствует «нашим европейским братьям», но пускать их в Аляску не годится, тем более что и местные жители против. Не разжалобили сенаторов ни письма еврейских беженцев, ни обращения уважаемых лиц вроде православного епископа Антонина, управлявшего частью Северо-Американской епархии на Аляске. К осени 1940 года план Икеса положили под сукно, впрочем, к тому времени спасать кого-либо было уже поздно.

Комментарии
Copy

Ключевые слова

Наверх