Чем русская премия схожа с серафимом?

Впрочем, есть проблемы и у других премий фонда, и, главное, проблемы эти не препятствуют жюри выбирать лауреатов одной из самых престижных литературных наград Эстонии. В этом году в номинации «проза» лучшей признана книга Маарьи Кангро «Обезьяны и солидарность», за стихи наградили Индрека Коффа (сборник «О жизненной силе эстонцев»), за перевод премию получил ученый Амар Аннус, выпустивший на эстонском великий шумерский «Эпос о Гильгамеше».

Что до «литературной премии русскоязычному автору» (так она именуется официально), жюри в составе Романа Лейбова, Яана Росса и Мари Велмет единодушно присудило ее литературоведу, профессору Тартуского университета Сергею Геннадиевичу Исакову – «за представление рукописного наследия жившей в Эстонии русской поэтессы Елизаветы Росс-Базилевской и продолжительную работу в области исследования эстонско-русских культурных отношений и литературы».

Сергей Геннадиевич уверен в том, что подобные исследования важны для всех нас: «Насчет эстонцев не берусь сказать, а для русских это очень важно. Одна из бед русских в Эстонии, в том числе русской интеллигенции, – это разрыв с культурным прошлым. Все-таки прошлое – это тот фундамент, на котором может вырасти здоровое настоящее. Когда нам начинает казаться, что прошлое неинтересно, мы совершаем большую ошибку. Поэтому изучение даже не очень крупных, но по-своему интересных авторов, таких, как Елизавета Роос-Базилевская, – очень важно. Нельзя сказать, что это великий классик литературы, но как поэтесса она занимает определенное место в нашем прошлом – и мы о ней почти ничего не знали. В свое время опубликованы были всего три десятка ее стихотворений. В обнаруженных мной трех объемистых тетрадях я нашел 179 стихов, среди них есть, с моей точки зрения, очень хорошие...»

По словам профессора Исакова, судьба Роос-Базилевской и ее архива – это материал для детективного романа. Когда в Эстонии установилась советская власть, муж поэтессы, белогвардеец Иван Базилевский, осознал, что вряд ли спасется – все его однокашники и друзья уже сидели, а он еще нет. Тем не менее в 1941 году супругам удалось уехать в Германию. Когда началась война, мужа поэтессы мобилизовали в немецкую армию, а сама она осталась в Западной Польше. В 1944 году Роос-Базилевская уехала в Западную Германию, где супруги и воссоединились после войны. Но финал у этой истории трагический: в 1951 году страдавшая от депрессии поэтесса покончила с собой, выбросившись из окна.

Уезжая из Эстонии, Елизавета Роос-Базилевская оставила здесь все имущество, но взяла с собой три рукописных сборника своих стихов. После ее смерти Иван Роос-Базилевский переехал в Швецию; именно там, в шведских архивах, Сергей Исаков и нашел тетради со стихами забытой поэтессы.

Жюри сочло лишним публикацию шорт-листа, то есть списка самых достойных русских литераторов, которые претендовали на премию. «Мы постарались прочесть все, что вышло по-русски, всю поэзию и прозу, – сказал «ДД» глава жюри, доцент Тартуского университета Роман Лейбов. – Публикаций, кстати, было не так много – несколько десятков, считая журнальные. Достижения Сергея Геннадиевича Исакова настолько велики, что не имело смысла даже составлять шорт-лист или ставить кого-то рядом. Речь идет о деле всей жизни».

«Следует ли публиковать шорт-лист?» – один из шести основных вопросов, на которые члены жюри отвечали в этом году. Вот остальные: «Следует ли награждать только художественные тексты?» Нет: исследования и мемуары равно достойны премии. «Следует ли исключать из числа номинантов тех, кто уже получил премию?» Да: русских литераторов в Эстонии немало. «Следует ли давать премию только тем, кто проживает в Эстонии?» Да, пусть в отношении эстонских авторов это правило не действует. «Следует ли давать премию только тем, кто связан с эстонским культурным пространством?» Да, иначе теряется смысл. «Следует ли каждый год выдавать две премии, как записано в статуте?» Нет: вполне может оказаться, что награды достоин лишь один человек. Как и случилось в этом году.