«Служебный роман. Наше время»: ни даже чучелком

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Новосельцев (Владимир Зеленский) совещается с коллегой Олей (Анастасия Заворотнюк): заводить служебный роман или не заводить?
Новосельцев (Владимир Зеленский) совещается с коллегой Олей (Анастасия Заворотнюк): заводить служебный роман или не заводить? Фото: hudfilm.com

Этот странный кинофильм лишний раз доказывает: времена меняются, меняются, и в конце концов изменяются настолько, что артефакты прошлой эпохи в новую не вписываются никак – ни тушкой, ни даже чучелком.

Римейк «Служебного романа» – это и есть чучелко советской комедии, набитое, увы, далеко не самыми качественными опилками. Сценарий местами глуповат, актеры играют спустя рукава, кроме того, фильму впору вручать особый приз за худший продактплейсмент всех времен и народов: коньяк «КиНовский», например, лезет в кадр настолько нагло, что ты даешь себе слово не покупать его никогда.

Детище Эльдара Рязанова перенесено в наши дни почти буквально, разве что финал сделали другой, посовременнее и на порядок тупее. Совслужащий Новосельцев (Андрей Мягков) превратился в неудачливого менеджера (Владимир Зеленский), директор учреждения Людмила Прокофьевна (Алиса Фрейндлих) – в главу одного из лучших рейтинговых агентств мира (Светлана Ходченкова), карьерист Самохвалов (Олег Басилашвили) стал агентом конкурентов (Марат Башаров), наконец, влюбленная в Самохвалова несчастная Ольга Рыжова (Светлана Немоляева) осталась несчастной, но сделалась в придачу довольно-таки сексуально озабоченной (Анастасия Заворотнюк).

Больше всего не повезло роли Лии Ахеджаковой: в наше время секретарша Людмилы Прокофьевны стала пригламуренным секретарем Вадиком (Павел Воля), то ли метросексуалом, то ли гомосексуалистом, вечно треплющимся по телефону со своей личной жизнью по прозвищу Барсучок. Пол Барсучка и, соответственно, ориентация Вадика составляют, представьте себе, одну из главных интриг фильма.

Всё остальное тоже вроде на месте, но самое главное – то, что отличало «Служебный роман» от сотен советских комедий, испарилось бесследно. В фильме Рязанова сразу распознавался шедевр, римейк же – лента абсолютно рядовая, где-то на уровне плинтуса. Местами смешно, но в целом так себе. Как выясняется, недостаточно взять сюжет гениальной комедии, сделать ему тотальный апгрейд, добавить соленых шуток («Распустились совсем! Вам только дай!..» – «Где уж нам, Людмила Прокофьевна, вы теперь другим даете!»), водрузить на подоконник того самого подарочного бронзового коня, который в «Служебном романе» прятали от именинника, «чтобы не обрадовался раньше времени». Пропасть между фильмами видна невооруженным глазом.

Дело не в стиле, не в культурном коде. Не в том, что Сарик Андреасян – совсем не Эльдар Рязанов, хотя оба, казалось бы, называются одним и тем же словом «режиссер». Не в том, что Людмила Прокофьевна в исполнении Светланы Ходченковой никакого сочувствия не вызывает, будучи, в отличие от героини Фрейндлих, полной дурой (ибо только дура способна поехать на презентацию к крупным инвесторам, не проверив десять раз, что именно записано у нее на флэшке). Не в том, что персонажу Анастасии Заворотнюк до чувств героини Немоляевой (помните: «Вся наша боль – моя лишь боль. А сколько боли, сколько, сколько!..») семь верст до небес, и что она – более того – оказывается способной на предательство. Не в других героях, точно так же сошедших с небес советского учреждения на грешную капиталистическую землю и ставших пошлее, подлее, придурковатее.

Проблема в том, что «Служебный роман» Рязанова не переносится в наше время. Мне могут сказать, что реальность 2011 года не так уж сильно отличается от застойного 1977-го. Да, это правда, но комедия – это жанр, который по определению не является точным отражением реальности: он неизменно ее приукрашивает, идеализирует, иначе придется не смеяться, а плакать. Комедия, как кочующий по «Служебным романам» крылатый бронзовый Пегас, опирается на прозу жизни, но устремлена в мир мечты. И вот этот мир, этот вектор, мечта, идеал, направление взгляда, если угодно, за 34 года поменялись просто-таки кардинально. Потому лучше бы нынешним российским режиссерам оставить советский кинематограф в покое. Куда честнее снимать оригинальные «Яйца судьбы», чем переводить деньги на римейки картин, которые не могут быть re-made, переделаны, в принципе. Если уж настала эпоха «Яиц судьбы», значит, так тому и быть.

Комментарии
Copy
Наверх