«Запрещенный прием»: ангелы на кончике катаны

Новый фильм Зака Снайдера («300 спартанцев», «Хранители») – отличный повод задуматься над тем, почему современный человек столь часто не может сложить два и два и понять, что именно происходит на экране (в книге, на театральной сцене). Казалось бы, все сказано прямым текстом. Ан нет – никак не проходит режиссерский мессидж сквозь подзорную трубу зрительского восприятия.

Формально «Запрещенный прием» («Sucker Punch») – «боевик в стиле фэнтези» с не совсем обычным сюжетом. Действие происходит в США во второй половине 1960 годов: после смерти матери девушка по прозвищу Куколка (Эмили Браунинг) пытается противостоять злому отчиму, который решил избавиться от нее и ее сестры, чтобы получить наследство, случайно убивает сестру и в итоге попадает в психушку, где продажный санитар за взятку обещает устроить Куколке лоботомию. До дня «икс» остается пять дней, и Куколка решает, что за это время из психушки нужно бежать. К плану подключаются соседки по палате – Эмбер, Блонди, Ракета и Милашка.

Но перед тем как приступить к действиям, героиня переходит, если угодно, на другой психический план. Поскольку вынести реальность дурдома Куколка не в силах, в ее голове он превращается в парижский бордель: сутенер (тот самый санитар) продает девушек богатым клиентам, предварительно выучивая их эротическим танцам. За танцы отвечает хореограф мадам Горски (в реальности – главврач психушки).

На этом, однако, переделка реальности не заканчивается. Каждый раз, когда Куколке надо танцевать, она мысленно перемещается в очередную иллюзию: то это заснеженный буддистский храм, атакуемый гигантскими самураями (а у героини из оружия одна катана), то будущее, в котором роботы хотят взорвать ослепительный мегаполис, то поле битвы Первой мировой с дирижаблями и солдатами-зомби, то фэнтезийный мир с драконами и гоблинами. В этих мирах, воплощающих сюжеты старых комиксов пополам с компьютерными стрелялками, и происходит основное действие фильма. Везде, где бы ни оказались Куколка и ее подруги, появляется под видом то Мудреца, то Генерала пожилой человек, который точно знает, что надо делать. Диктуемый им план обманчиво прост: надо последовательно добыть карту, огонь, нож, ключ и принести некую «великую жертву».

До поры может казаться, что Генерал выдуман Куколкой наравне с драконами и цеппелинами. Однако не зря картина начинается со слов об ангелах, которые приходят на помощь страждущим. Посередине фильма ты несколько неожиданно обнаруживаешь, что «боевик в стиле фэнтези» на самом деле – история о Боге, который неисповедимыми путями ведет героинь по лабиринту страданий. Да, визуально «Запрещенный прием» напоминает помесь «Терминатора» с «Властелином Колец», но если следить не за драками и погонями, а за историей Куколки, пытающейся укрыться от реальной боли в иллюзорных мирах, параллели надо проводить с лентами вроде «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана по роману Кена Кизи и «Лестница Иакова» Эдриана Лайна (где вьетнамский ветеран обнаруживает, что вся его жизнь – иллюзия, возникшая за миг до его смерти на войне). И более того: как выясняется в финале, для Бога наша реальность ничем не отличается от иллюзорной: значение имеют не декорации, а сделанный тобой выбор, и ангелом в конечном итоге может оказаться кто угодно, даже ты сам.

Как Макмерфи в романе Кизи, так и Куколка в «Запрещенном приеме» побеждают не в жизни, а в посмертии – и это не трагедия, а самая настоящая, может быть, даже единственно возможная для нашего мира победа. Но тут – если судить по рецензиям и отзывам – зрителя перемыкает, он закрывает глаза и слышать ничего не хочет о преодолении смерти и победе духа над материей. Для человека нового времени, не отягощенного религией и отвыкшего от моральной системы координат, мессидж «Запрещенного приема» неуютен, некомфортен, даже неприятен. Поэтому куда легче сделать вид, что никакого мессиджа в этом фильме нет вовсе. А есть – драки, погони, стрельба, «и кроме мордобития – никаких чудес».